Шелестит тополя на бескрайнем поле,
Простирает ветви, словно длани к Богу.
Милость умоляет ей с небес послать,
Чтоб у вод великих ей бы возрастать.
Чтоб корнями в бреге ей водой питаться,
И склонясь над речкой влагой надышаться.
Чтоб усилить ствол ей укрепиться корнем,
Богу благодарность шелестеть листвою.
Пусть в тополе люди Божью славу видят,
Как являет Бог всем по молитве милость.
Но нельзя тополе к брегу перебраться,
Должно здесь ей в поле силой укрепляться.
Должно здесь ей жажду утолять дождями,
И некрепкий ствол свой укреплять корнями.
Должно здесь ветрами быть листве избитой,
И так часто жаждой быть ей здесь томимой.
От того всё крепче и надёжней вера,
Потому что сила вся её от неба.
Будет послан дождь ей, когда хочет Бог,
И услышав просьбу, силу изольёт.
И когда тополя упадёт ветвями,
Изольёт ей милость чистыми дождями.
Освежит росою после бури шумной,
И поднимет ветви, что от бурь согнулись.
И не будет больше колебаний в вере,
Что тополя помощь Божью не имела.
Пусть в тени тополи не услышат стонов,
Пусть одну лишь славу слышат от тополи.
Когда жаждешь сильно и нужда велика,
Что есть драгоценней, чем Господня милость.
Много Бог народов насаждал у вод,
Только не услышал прославленья плод.
Позабыли Бога в изобильи влаги,
Пышной красотою только прославлялись.
Пили и черпали только для себя,
Что бы ствол был чистый и свежа листва.
И услышал ропот как не странно Бог,
Больше от вод многих, где садил народ.
Но с полей с пустыни от тех одиноких,
Что скрипели в бурях в жизни их суровой.
Он услышал славу песню из глубины,
Прославляют милость и Господню силу.
Прославляют Бога за все очищенья,
Что ломали бури от ствола их ветви.
Прославляли Бога за дожди и влагу,
Потому что знали цену тяжкой жажды.
А у вод и ныне в пышном одеяньи,
Шелестят тополи у речной прохлады.
Только не умеют листья сих тополей,
Шелестеть сердечно прославленье Богу.
Не нуждались в пище, не терпели жажду,
И борьбы не знали за их выживанье.
Не молили Бога в силе для победы,
Возросли плотскими без любви и веры.
Поселяйтесь люди не у многих вод,
А живите там вы, где к вам близко Бог.
Пусть растут тополи, где сажал Господь,
Чтоб Ему лишь славу шелестеть листвой.
Комментарий автора: СЛЕДУЕТ ЧИТАТЬ ТОПОЛИ С УДАРЕНИЕМ НА ВТОРОЕ О.
ЭТО УКРАИНСКОЕ НАЗВАНИЕ.
Галина,
UK
Отец, во имя Иисуса я смиренно прихожу с прошением к Твоему престолу. Я хорошо знаю, что я совершенно беспомощна в стороне от Тебя. Я понимаю, что все слова этих произведений бесполезны до тех пор, пока Ты не совершишь Свою работу над ними. Поэтому благоговейно прошу Тебя послать впереди моих произведений Святого Духа, чтобы Он мощно работал в разуме и сердце читателей. Позволь благословенному Святому Духу делать Своё дело, несмотря на мое несовершенство. Позволь Ему дать читателям способность понимать их, позволь Ему взрастить в их сердце жажду постоянно углубляющегося познания Тебя и того сокровища, которое сокрыто во Христе Иисусе.
Да пребудет вовеки Твоя сила, слава и честь! Аминь.
Желающие читать мои новые публикации, могут найти их на следующих сайтах:
http://www.liveinternet.ru/users/galinychka1/profile
Дорогие читатели! Не скупитесь на ваши отзывы,
замечания, рецензии, пожелания авторам. И не забудьте дать
оценку произведению, которое вы прочитали - это помогает авторам
совершенствовать свои творческие способности
Оцените произведение:
(после оценки вы также сможете оставить отзыв)
Проза : Реальность - Андрей Скворцов Я специально не уточняю в самом начале кто именно "он", жил. Лес жил своей внутренней жизнью под кистью и в воображении мастера. И мастер жил каждой травинкой, и тёплым лучом своего мира. Их жизнь была в единстве и гармонии. Это просто была ЖИЗНЬ. Ни та, ни эта, просто жизнь в некой иной для нас реальности. Эта жизнь была за тонкой гранью воображения художника, и, пока он находился внутри, она была реальна и осязаема. Даже мы, читая описание леса, если имеем достаточно воображения и эмоциональности можем проникнуть на мгновение за эту грань.
История в своём завершении забывает об этой жизни. Её будто и не было. Она испарилась под взглядом оценщика картин и превратилась в работу. Мастер не мог возвратиться не к работе, - он не мог вернуть прежнее присутствие жизни. Смерть произвёл СУД. Мастер превратился в оценщика подобно тому, как жизнь и гармония с Богом были нарушены в Эдеме посредством суда. Адам и Ева действительно умерли в тот самый день, когда "открылись глаза их". Непослушание не было причиной грехопадения. Суд стал причиной непослушания.
И ещё одна грань того же. В этой истории описывается надмение. Надмение не как характеристика, а как глагол. Как выход из единства и гармонии, и постановка себя над и вне оцениваемого объекта. Надмение и суд есть сущность грехопадения!
